Доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой «Общая психология» Пензенского государственного университета Всеволод Константинов стал обладателем почетного звания «Профессор Российской академии образования». Весной этого года уже в седьмой раз кафедра провела Международную научно-практическую конференцию «Социально-психологическая адаптация мигрантов в современном мире», объединившую около сотни специалистов в области психологии, экономики, философии, социологии, юриспруденции из нескольких регионов России и зарубежных стран. Мы побеседовали с ученым о том, как развиваются его не теряющие актуальности исследования по адаптации мигрантов, взаимоотношениям принимающего общества и адаптантов, а также о времени, научной школе и признании.

— Всеволод Валентинович, как, на ваш взгляд, прошла конференция «Социально-психологическая адаптация мигрантов в современном мире» в этом году?

— Достойно. Мы получили большой отклик от коллег и подготовили хороший сборник статей. Участники отметили, что конференция была «заряжена» на обсуждение поставленных вопросов, причем часто в неожиданных ракурсах. К примеру, профессор кафедры общей и педагогической психологии Владимирского государственного университета имени А. Г. и Н. Г. Столетовых Елена Блинова весной вернулась из Херсона — то есть проводила исследования, как говорят у нас, в поле. Ее доклад оказался очень эмоциональным. Это и понятно: жить или проводить научный анализ внутри абсолютно настоящего, живого процесса дорогого стоит.

— Насколько конференция стала заметной точкой в пространстве отечественной психологии?

— Если вы откроете сборники конференции, то найдете там абсолютно всех значимых отечественных исследователей адаптации мигрантов (и не только в психологии, но и в демографии, социологии, вплоть до специалистов в антропологических вопросах): директор Центра социокультурных исследований НИУ «Высшая школа экономики», профессор Александр Татарко; ведущий этнопсихолог страны, завкафедрой общей психологии Удмуртского государственного университета, профессор Вера Хотинец; исследователь с мировым именем, профессор кафедры этнопсихологии и психологических проблем поликультурного образования Московского государственного психолого-педагогического университета Валентина Гриценко; профессор кафедры социальной психологии Санкт-Петербургского государственного университета Людмила Почебут и многие другие. Эти люди с нами постоянно работают. В организации форумов всегда принимает участие академик РАН и РАО, научный руководитель Института психологии, профессор Анатолий Лактионович Журавлёв. Мы дорожим его ценными рекомендациями и предложениями. При этом перед нами не стоит задачи гнаться за цифрами. Для нас важно организовать общение людей, которых связывает одна тема.

— Время проведения конференции очень трагично совпало с терактом в «Крокус Сити Холле». По реакциям в комментариях в соцсетях вуза чувствуется запрос общества на ответы на возникшие вопросы, слышится надежда на голос исследователей. Насколько вообще имеет смысл говорить о влиянии работы ученых на процессы в реальной жизни?

— Что касается интеграции в наш социум мигрантов и беженцев, то желательно, чтобы эти вопросы включали аналитику — то есть научные изыскания, пусть даже на уровне фокус-групп, экспертных оценок. Потому что эта ниша всегда несет напряжение в любом обществе. Она легко обостряется под воздействием внешних обстоятельств или внутренних процессов. Хорошая новость — в том, что современная наука, в частности психологическая, социально-психологическая, психолого-педагогическая, обладает колоссальным инструментарием для того, чтобы многие проблемные моменты преодолевать, помогать их проживать — и принимающему населению, и самим мигрантам. Стоит помнить, что мы не сталкиваемся с каким-то феноменом или эффектом, который непонятен и требует рефлексии «с нуля». Есть действующие научные инструменты для того, чтобы справляться с этими вызовами. Простой пример. Если растут ксенофобские настроения, формируются соответствующие установки — мы понимаем, что у нас есть альтернатива по коррекции или превенции этих установок. Опять же это запрос на психологов, в системе образования прежде всего.

— Снова начала циркулировать дискуссия: есть национальность у преступности или нет. О чем говорит ваш опыт?

— В свое время один из моих аспирантов проводил исследование. Интересно был организован дизайн этого исследования: испытуемым нужно было посмотреть видеосюжет про мигранта, который убил ребенка, и симметричный вариант — когда мигрант спас ребенка и погиб сам, и сделать свой выбор. Мы определяли, какие комбинации личностных особенностей формируют его интересы, отношение к этой категории населения и заставляют человека выбирать тот или иной сюжет. Можно не сомневаться в том, что у преступности нет национальности. Надо отметить обнадеживающий аспект: опыт интернационализма, который закладывался в наше подсознание в течение десятилетий советского прошлого, продолжает играть роль. Реакция на теракт в других обществах могла быть гораздо более негативной, вплоть до погромов, к примеру. Мы видим, что уровень развития российского общества высок. Многие понимают, что преступники при совершении чудовищного деяния в последнюю очередь вспомнят о своей национальности или религии. Этими людьми движут другие мотивы — может быть, не до конца им самим понятные.

— Всеволод Валентинович, а в каких формах происходит взаимодействие кафедры «Общая психология» и Института международного сотрудничества?

— Кафедра регулярно привлекается для реализации ключевых проектов ИМС, в том числе адаптационных. Это постоянный процесс, в который вовлечены сотрудники кафедры. Содержательное наполнение программ, которые мы предлагаем (в тот же Поволжский образовательный лагерь для иностранных студентов «ПОЛИС») — исключительно наша прерогатива. Спасибо ИМС, который предоставляет нам возможность реализовать идеи. Кстати, три года назад у нас защитил кандидатскую диссертацию Сергей Анатольевич Иванчин — начальник Управления международного образования ИМС. Сейчас он преподает на кафедре. Это большое подспорье в психологической работе. Сергей Анатольевич загорелся идеей инициировать открытие межвузовской лаборатории по психологии, которая могла бы заниматься адаптацией и интеграцией иностранных студентов и мигрантов. На мой взгляд, это перспективный проект. Ведь именно эта аудитория мигрантов требует максимального внимания. Потому что понятно, что ребята, получающие высшее образование, наиболее интересны для России с точки зрения их социального капитала. Они реально могут внести свой вклад в развитие страны.

— Когда вы начинали заниматься проблемой адаптации мигрантов четверть века назад, она виделась вам конечной или надолго актуальной?

— Признаюсь, на заре всех своих научных поисков мне (может быть, в силу юности) казалось, что это не такая уж сложная задача. Мы занимались исследованиями типов проживания, связанными с возведенным для мигрантов (русских, приехавших из Средней Азии) многоквартирным домом. И было кристально видно, как можно убрать, скорректировать процессы, идущие в ошибочных направлениях: поселить мигрантов диффузно, чтобы они активнее общались с принимающим населением... Со временем я, конечно, все больше и больше убеждаюсь, что эта тема больше, чем та предметная область, с которой мы сейчас ее ассоциируем. Вопросы уходят из плоскости интеграции в сферу ментального здоровья отдельных личностей и в тенденции развития социума. Так что это история о той самой верхушке айсберга, которая таит на самом деле огромные, непознанные подводные пласты. И ученые находят в этом новые мотивации.

— Участники конференции отметили важность научно-педагогической школы, которая возникла в Пензе под вашим руководством. Что это значит для вас?

— Это признание, безусловно, приятно. На практике важно то, что у моих аспирантов сейчас появился очень хороший инструмент в виде методологии от их научного руководителя. Концептуальные обоснования их изысканий сейчас уже вполне вписываются в ключевые положения моей концепции по адаптации мигрантов, которая была защищена в 2018 году и сейчас продолжает верифицироваться таким образом. В какой-то момент они могут себя идентифицировать как учеников этой школы. Хотя считаю, что школа — это не самоцель.

— Что вы цените в работе в вашем научном коллективе?

— Хочу подчеркнуть: успех в конкретной работе — это результат конкретного человека. Серьезное научное исследование позволяет отрефлексировать не только саму предметную область. Оно позволяет очень здорово понять себя. Когда человек погружается в какую-то проблему, ищет ответы на вопросы, он неизбежно часть этих ответов находит в самом себе. И это тоже прекрасно. Поэтому, когда я вижу, что тот или иной коллега через свое движение к четко определенной или совершенно неочевидной цели, вдруг еще начинает раскрываться как личность и он свою личность показывает в своей работе, это для меня в высшей степени ценно! И тот, кто позволяет себе в этом проявиться, может прожить много невиданных эмоций и чувств.

— В последние годы человек сталкивается с трудными временами. Как вы сами преодолеваете давление непреодолимых обстоятельств?

— Главная формальная особенность психологов заключается в том, что мы, наверное, более, чем кто-либо, призываем людей оставаться здесь и сейчас. Об этом стоит упомянуть. Если удается оставаться верным себе, своим ценностям и чувствовать жизнь, конечно, это замечательно.

Беседовал Максим Битков
«Университетская газета», № 5 (1796) от 13 июня 2024 года