Чем дальше уходят от нас в историю горькие и славные четыре года Великой Отечественной войны, тем дороже память о людях, вынесших на своих плечах все ее тяготы и подаривших нам, своим потомкам, мир и саму жизнь. Мы, ныне живущие, всегда будем в долгу перед солдатами Победы, и наша священная обязанность — сохранить каждое слово их воспоминаний «о времени и о себе».

К 80-летию ПГУ увидело свет издание «Учёные вспоминают, шутят, улыбаются». В книге содержатся воспоминания тех, кто связал свою жизнь с университетом, и о тех, кто оставил глубокий след в памяти многих поколений учеников и коллег-преподавателей. Один из них — ветеран войны Виктор Павлович Зеленский (05.03.1923–01.10.2002).

Виктор Павлович Зеленский пришёл на работу в Пензенский политехнический институт (ППИ) в 1981 году на должность заведующего кафедрой «Химия» после Пензенского высшего артиллерийского инженерного училища, где он, полковник, к.т.н., профессор, был заведующим кафедрой «Химия и топливо ракетных двигателей».

О себе Виктор Павлович рассказывал очень скупо. Да и не принято было у фронтовиков говорить о своих военных заслугах. Знали, что всем пришлось хлебнуть немало. Особенности его военной службы в годы Великой Отечественной войны стали известны много позже от многочисленных сослуживцев и адъюнктов, перешедших на преподавательскую работу в ППИ после артиллерийского училища.

Окончание десятого класса Виктора Зеленского совпало с началом Великой Отечественной войны. Первые месяцы были безумно тяжёлыми. Красная Армия несла большие потери. Все рвались на фронт. А тут молодого человека с полноценным средним образованием (образование десять классов в те годы было не очень распространено) направляют на некие курсы по освоению новой техники. Чувствовалось, что поручают что-то очень ответственное. С самого начала каждый в их команде подписал документ, что ни он сам, ни боеприпас, ни техника ни при каких обстоятельствах не должны попасть в руки врага. Каждый понимал, что стоит за данной формулировкой.

Виктор Павлович вместе с товарищами был направлен на курсы обучения по боевому применению многозарядной пусковой установки БМ-13 с реактивными снарядами калибра 132 мм на базе грузового автомобиля ЗИС-6. Эта техника нам известна как знаменитая «катюша». Но известной она стала не сразу. Хотя и был уже пример удачного применения в июле 1941 года батареи реактивной артиллерии капитана Ивана Андреевича Флёрова. Но оружие было суперсекретное и поэтому большого общественного резонанса не получило.

Выпуск нового эффективного оружия оперативно освоили некоторые машиностроительные заводы Москвы, Воронежа и ряда других городов, в том числе и Пензы. Унификация на тот момент не была распространена, и поэтому освоение производства на разных предприятиях сопровождалось заменой некоторых материалов как самого боеприпаса, так и материальной части. Это вызвало определённые сложности боевого применения, а также обучения личного состава. Вместо двухнедельных курсов обучение растянулось на несколько месяцев.

Освоение новых знаний шло успешно. Молодой человек и в школе отличался цепкой памятью, логическим мышлением. Крепкие знания по математике, физике и химии были как нельзя кстати.

На фронте в это время было крайне неспокойно. Немцы рвались к Москве. Страна напрягала все силы. Батарея реактивной артиллерии капитана И. А. Флёрова попадает в окружение и почти полностью погибает, успев подорвать машины и боеприпасы. Немцы открывают настоящую охоту на реактивные миномёты.

В такой обстановке дивизион «катюш» (четыре машины БМ-13, несколько грузовиков по доставке боеприпасов, лёгкий танк и двадцать человек пехоты), в котором начинает службу рядовой В. П. Зеленский, отправляется на фронт. Начались фронтовые будни с бомбёжками, обстрелами, но самое главное — с боевым применением «катюш». Вот реальный вклад в разгром врага! Не зря их готовили!

Но фортуна капризна! В один из дней дивизион попадает в окружение. Глубина фронта небольшая. Однако закончились боеприпасы. А без боеприпасов как осуществлять прорыв? Командиры пошли решать вопрос, в какой последовательности выводить из строя:

технику — бое­припасы — личный состав
или
личный состав — боеприпасы —  технику.

Перспективы были не самые радужные. Боеприпасов нет, кроме двадцати штук, которые при запуске не сработали. В соответствии с уставом любой несработавший боеприпас должен быть уничтожен по месту его обнаружения.

В этой ситуации восемнадцатилетний рядовой В. П. Зеленский принимает решение выяснить причину: почему реактивные снаряды не полетели? Это скорее был шаг отчаяния и грозил по всем раскладам печальным финалом:

— опасностью взрыва во время разборки и сборки боеприпаса;
— трибуналом за нарушение устава, а это расстрельная статья, особенно в условиях военного времени и уровня секретности.

Был вечер. У всех настроение было подавленым. Друзья находились в карауле, и Виктор решил попробовать. Как он позже сам рассказывал, курс «Причины отказов боеприпасов» при обучении им читал высокограмотный специалист, который рассматривал различные примеры.

Разобрав первый боеприпас, Виктор Павлович обратил внимание на элемент, который должен был поджигать шашки, обеспечивая полёт реактивного снаряда. По всей видимости, он имел повышенную влажность (поверхность была неоднородна по цвету). Возможно, ещё на стадии производства возник данный дефект (не до конца были отработаны технологии изготовления), а возможно, в процессе неправильного хранения боеприпаса влажность была завышена, что и привело к отказу при пуске. Что делать?

Виктор Павлович решил высушить элемент. Он знал о высокой чувствительности элемента к нагреву и практически мгновенном его срабатывании (воспламенении). Но отступать он не привык, а выбирать уже не приходилось. Зеленский нагревал кирпич, а на нём, медленно вращая, прогревал элемент, пока цвет не становился однородным. И так все двадцать боеприпасов.

А потом подошёл к командиру:

— Разрешите обратиться.
— Слушаю.
— Я нарушил устав. Я разобрал боеприпас, установил причину отказа, устранил её и обратно собрал. Думаю, они теперь полетят.

Командир принимает решение, что за нарушение устава и режима секретности под трибунал Зеленского отдать успеется, а произвести использование бое­припасов по прямому назначению стоит попробовать.

Одним залпом ударили по врагу. Двадцать зарядов — это серьёзная огневая мощь. Для немцев это было столь неожиданным, что все четыре пусковые установки БМ-13, лёгкий танк и двадцать человек пехоты без потерь вышли к своим. Немцы были настолько ошарашены, что не оказали никакого сопротивления. Выходя из окружения, наши успели даже взять нескольких немцев в плен.

В. П. Зеленского тогда ничем не наградили. За нарушение устава орденов не положено. Хорошо, что не расстреляли. Но он говорил своим ученикам: «Я наградил себя сам. Я спас жизнь своим товарищам, себе. Я вывел из окружения без потерь весь дивизион. Я горжусь сделанным!»

Давайте и мы, каждый из нас, будем выполнять свою работу так, чтобы ей можно было гордиться.

Храбрость, мужество, верность долгу Виктора Павловича Зеленского в последующие годы Великой Отечественной войны неоднократно были отмечены орденами и медалями. Но это уже совсем другая история.

А. Е. Розен